Татьяна Лугвина из Екатеринбурга с раннего детства почти ничего не слышит, но может читать по губам и говорить вслух. Она окончила школу и колледж на отлично, поступила в архитектурный университет, стала членом Российского творческого союза работников культуры и начала политическую карьеру. Как 28-летняя девушка воспринимает свою инвалидность, почему может общаться с любым человеком и после скольких попыток ей поддался английский язык
«Слышишь, но не понимаешь речь»
Я родилась слышащей, но заболела менингитом и потеряла слух, когда мне было девять месяцев. Но я частично слышу: например, различаю классическую, рэп-, поп-музыку. У меня проблема с пониманием того, о чем говорят люди: расслышать не получается. Как китайская речь — слышишь, но не понимаешь, если не знаешь язык. Вот у меня то же самое.
Когда я была маленькой, я всегда дружила со слышащими детьми. В садике я была с ребятами с нарушениями слуха, но друзей было поровну и тех и тех. Не было проблем во взаимодействии.
Когда мне было шесть лет, я приезжала к бабушке в гости в деревню. Познакомилась там с детьми, они знали, что я не слышу, задавали вопросы. В то время у меня были проблемы с грамотностью, и я ответила с ошибками. Одна девочка так на меня посмотрела… Я это прямо помню. Тогда я твердо решила, что буду учить русский язык. Если бы не эта девочка, я бы не обращала внимания на свою неграмотность. Иногда неприятные ситуации подталкивают к улучшению своей жизни.
У меня было не очень приятное детство. Были разные ситуации с отцом, из-за этого я закрылась. До 16 лет была замкнутой, терпела боль, не знала, как управлять своими чувствами. В 16 лет отца не стало, я стала общаться с психологом, потому что эмоций и боли было очень много. Тогда я поняла, что нельзя держать эмоции в себе, и стала проще относиться ко всему, в том числе и к людям — к их положительным и отрицательным чертам характера. Идеальных людей не бывает, поэтому я могу общаться с абсолютно любым человеком, не создаю барьеры.
«Пришлось доказать, что я не умственно отсталая»
Долгое время я не принимала себя как инвалида. Мои бабушки считали, что люди с нарушениями слуха не могут учиться, не способны этого делать. Из-за такого влияния я была неуверенной в себе, стыдилась инвалидности. Не могла даже говорить с людьми, которые хотели со мной познакомиться, просто ком в горле стоял, руки тряслись, я не могла сказать, что не слышу. Со временем отпустила эту ситуацию.
Я училась в специальной школе для слабослышащих детей, но у меня были учителя, которые знали только дактильный алфавит и не знали жестовый язык. Они с нами общались речью: хотели, чтобы мы понимали ее и научились общаться со слышащими людьми. Классы были очень маленькие, по шесть человек. Школу окончила с золотой медалью.
После школы я поступила в строительный колледж. Очень переживала, потому что там все слышащие. Это другой мир для меня. Один преподаватель даже не хотел меня принимать, не хотел учить, потому что я не слышу. Было такое мнение: раз я с нарушением слуха, то я умственно отсталая. Но когда начался учебный год, я проявила свои способности, показала знания, талант. Постоянно участвовала в конкурсах, всегда побеждала. Окончила колледж с красным дипломом.
«Знакомила преподавателей с методами подачи информации»
После колледжа я выбирала между юридическим и архитектурным университетами. Пошла в архитектурный: мне проще найти работу в этой сфере. Конкурс был очень высоким — 700 человек на 50 мест. Я всегда на восхищенные возгласы об Архе отвечаю: если не жалко здоровья, добро пожаловать. У нас там такие задания были! Например, двое суток подряд мы не спали вообще, работали над проектом. Когда я окончила университет, шесть месяцев «отходила» от напряжения. Во время учебы в университете я занялась политической деятельностью. Сейчас я в этой сфере и работаю. Вообще я всегда «целилась» в политику, а рисование было для души.
В университете я сразу говорила преподавателям, что я плохо слышу, чтобы они предоставляли материалы, которые подходят мне: конспекты лекций, распечатки, учебники. Реагировали на это спокойно. Преподаватели же дают материал так, как удобно им, как им потом удобно будет его спрашивать. А раз я не слышу, то знакомила их с теми методами подачи информации, которые доступны мне. В большинстве случаев получалось сделать так, чтобы было комфортно всем. Часто я переписывала конспекты у одногруппниц прямо на паре, чтобы дома время не тратить на это.
Наверное, мне просто везло с преподавателями и одногруппниками, потому что я знаю много историй глухих и слабослышащих, которые не могут найти контакт с педагогами и другими студентами. Хотя у меня все в этом плане было хорошо. Нужно уверенно говорить о том, что у тебя есть инвалидность, сказать, что именно тебе нужно — дополнительные или специальные материалы, чуть больше времени или еще что-то. Еще стоит изучить устав учебного заведения, потому что там, скорее всего, будет прописано, что студенты с инвалидностью имеют право получать доступные для них материалы для учебы. Один раз мне это очень помогло: преподаватель хотела, чтобы я выступала с презентацией, а я предложила подобрать информацию, оформить все это. Она не хотела вообще идти навстречу. Пришлось показать устав. Она прочитала, убедилась, решили ситуацию.
Политическая деятельность меня привлекает в первую очередь потому, что я не очень спокойный человек, мне постоянно нужно бороться, спорить, что-то делать. Сейчас работаю в Ассоциации молодежных правительств РФ. Мне еще дали стажировку в Министерстве культуры в Москве. Туда захотела, в частности, из-за того, что я много лет даю уроки рисования людям с инвалидностью. В планах — открытие инклюзивной художественной школы, и опыт, полученный в министерстве, был бы полезен для реализации проекта. Встал, конечно, вопрос, как я буду эту стажировку проходить. К моему удивлению, мне сказали из Министерства культуры, что не нужен сурдоперевод — они знают, как общаться с неслышащими людьми.
«Очень трудно было учить английский язык»
Английский язык — это отдельная история. Сложно перечислить, сколько раз я его бросала. Очень трудно без сопровождения звуком его учить. Я ходила в языковую школу в Екатеринбурге, но мне там сказали, что я плохо слышу и нет возможности меня обучать. У нас есть в России преподаватели, способные обучать неслышащих людей английскому, но они в основном в Москве и Санкт-Петербурге.
Я считаю, что нужно вести курсы английского языка для неслышащих и слабослышащих людей. На это есть спрос. Многие не знают иностранный язык как раз из-за недоступности образования. Из моих знакомых с нарушением слуха 90% ездят отдыхать за границу, и им нужно знание английского языка. Чтобы общаться с людьми с нарушениями слуха из других стран, тоже нужен общий, международный язык.
Училась говорить на английском по транскрипции, на уроках всегда читала вслух. У меня произношение на английском лучше, чем на русском. Русский сложный по звучанию язык. Очень много шипящих — всякие «ц», «ч», «ш», «щ» я до сих пор не всегда выговариваю.
Я могу читать и писать, говорить, только не могу воспринимать на слух английскую речь. Я понимаю ее по губам — когда отдыхаю в Европе, люди хорошо артикулируют, удобно считывать информацию. Например, слово name они произносят, хорошо опуская нижнюю челюсть. На русском слово «имя» произносят, почти не открывая рот, вообще непонятно. В Европе люди лояльные, я когда говорю им I’m deaf, они сразу начинают мне все показывать, проводят, если надо. Для неслышащих людей это рай.
«В быту никаких неудобств нет»
Я сейчас живу с мамой, а вообще готовлюсь переезжать в Москву для прохождения стажировки. Там буду жить одна. Это не проблема. Я слышу домофон: если нужно, дверь открою тем, кто позвонит. У меня есть знакомые, которые не слышат совсем. У них есть специальные браслеты или отдельное устройство, которые либо мигают, либо вибрируют, когда кто-то звонит в дверь. Так что проблем в быту я не наблюдаю ни у себя, ни у знакомых.
В повседневной жизни я не испытываю каких-то неудобств. Бывает, что в каких-то вебинарах не предусмотрены субтитры. Тогда я не могу в них участвовать. В магазинах я сразу говорю, что не слышу, и прошу либо спокойно и четко говорить, либо написать на телефоне или бумажке информацию.
Когда со мной знакомятся молодые люди на улице, я сразу говорю, что плохо слышу, прошу спокойно говорить либо писать на телефоне в заметках. Они не уходят! Они просят у меня номер телефона, мы впоследствии продолжаем общаться. Молодые люди сейчас лояльны.
Многие слабослышащие люди всю жизнь общаются только в мире глухих. Но могут общаться одновременно в двух мирах — и среди глухих, и среди слышащих. Нужно с обеих сторон проявлять инициативу и разговаривать на равных.
